«Ванильное небо» - красивая история о несостоявшейся любви

Многие фильмы, в которых снялся Том Круз, впоследствии оказались своего рода классикой в соответствующих жанрах. То ли это актеру так везет с подбором ролей, то ли он сам вносит немалый вклад в величие картин, в которых снимается. Однако «Ванильное небо» — классика неоспоримая, даже если кому-то этот фильм не нравится.

Картина 2001-го года сморится на удивление гармонично и в современных условиях: она не устарела ни технически, ни в плане оригинальности сюжетных поворотов, ни в контексте свежести концепции. И эта своеобразная раздвоенность истории, когда фильм то ли о силе любви, то ли о развитии характера главного персонажа, также не смотрится избитой даже в конце 2010-ых годов. Конечно, какие-то «фишки» из «Ванильного неба» уже многократно появлялись и в других кинопроектах, но вся картина в целом по-прежнему производит впечатление чего-то оригинального и неповторимого.

Дэвид Эймс и его внутренние демоны

Главного персонажа этого фильма вообще можно отнести к разряду тех киногероев, которые сейчас пользуются наибольшей популярностью. Он не злой и не добрый, не откровенно отталкивающий и уж точно не святой. Что-то среднее между двумя крайностями: забавный в своей самоуверенности, вполне респектабельный в своем высоком положении в обществе, слегка умилительный в своем стремлении прожигать жизнь не в тех местах и не с теми людьми.

Другими словами, он притягателен ровно настолько, чтобы не уподобиться названию фильма и не стать ванильным, и неприятен ровно настолько, чтобы не стать отталкивающим. Идеальная смесь для того, чтобы заставить нас внимательно следить за его судьбой и искренне за него переживать.

Камерон Диас удалось правдоподобно изобразить женщину, влюбленную до сумасшествия

Джули Джиани, влюбленная в него по уши, для Дэвида Эймса всего лишь «друг, с которым он иногда спит». День рождения – повод пригласить побольше знакомых и малознакомых людей и закатить вечеринку, чувствуя себя ее королем. Конкуренты, жаждущие разорвать преуспевающего парня на части – не более, чем шуты, чьих интриг и козней он абсолютно не боится. Неоднозначно все только по поводу Софии.

Познакомившись с этой девушкой, Дэвид заявил, что пять минут назад перестал вести праздный образ жизни. «Единственная ночь, поманившая обещанием большой любви» — так эту встречу впоследствии охарактеризовал агент службы техподдержки «Life Extension». Химия между персонажами создана достаточно правдоподобно: зрителей тоже как будто накрывает этот флер незримой связи, мгновенно образовавшийся между двумя такими непохожими, но такими подходящими друг другу людьми.

Реальная жизнь без ванильного неба

Если вы не до конца разобрались, какие из событий фильма происходили в реальности, а какие – во сне (или уже подзабыли это), то мы вкратце восстановим ход событий.

Итак, утром после встречи с Софией Дэвид Эймс имел неосторожность сесть в машину к Джули Джиани, которая закатила ему истерику и действительно устроила автокатастрофу. Сама она в результате происшествия погибла, а Дэвид получил серьезные травмы (в том числе, у него было покалечено лицо). Немаловажно, что когда безответно влюбленная Джулианна незадолго до трагедии пыталась объяснить Эймсу, почему она была так расстроена, он искренне недоумевал: чувства других людей для него были неважны и непонятны одновременно.

«Я ошибся машиной, извини», — впоследствии скажет Дэвид проекции Софии в своем сне

Через некоторое время после выписки из больницы Дэвид действительно нашел Софию, действительно сходил с ней в ночной клуб, а в завершение вечера уснул прямо на асфальте. Это была последняя их встреча.

После нее парень вернулся к своей работе, отстояв право на управление компанией, несмотря на козни «семи гномов» — оппозиционно настроенных членов правления. В этом ему немало помог Томас Тип, на которого, как оказалось, Дэвид мог положиться без каких-либо сомнений и подозрений. Затем в течение нескольких месяцев Эймс практически не входил из дома, страдал как из-за одиночества, так и из-за головных болей, и случайно наткнулся на рекламу «Life Extension» в интернете. Решив, что это неплохая идея, он подписал контракт, согласно которому его тело после смерти должно было быть заморожено, чтобы впоследствии его оживили в достаточно далеком будущем. А потом «кто-то умер» — это был сам Дэвид, наглотавшийся таблеток.

Настоящая София к Дэвиду так и не вернулась

Сказочный сон, превратившийся в кошмар

Все остальные события, происходившие по ходу фильма, за исключением вышеописанных – просто сон Эймса. Ванильное небо с картины, образ влюбленной парочки с обложки музыкального альбома, внушающий доверие психолог, созданный по подобию отца главного героя в увиденном когда-то давно фильме. И, конечно же, София, которая готова быть рядом, любить и быть любимой.

Все сбои в системе, из-за которых этот сладкий сон постепенно начал превращаться в нечто тревожное и устрашающее, были порождены исключительно подсознанием Дэвида. Он не должен был помнить ничего с того момента, когда началась «дрема»: с того момента, как он уснул на асфальте в пьяном угаре. Но нельзя просто стереть человеку память и запрограммировать его на определенные мысли. Где-то там, в фоновом режиме, за ванильным горизонтом, остались воспоминания об одиноком пробуждении все на том же асфальте, о навсегда ушедшей из его жизни Софии, и, наконец, о собственной смерти. Точнее, о чьей-то смерти, без конкретики.

Агент техподдержки пытался объяснить Дэвиду, что он способен контролировать всех персонажей в своем сне

Превращение Софии в Джулианну, ее убийство, обвинения в адрес Эймса, попытки психолога помочь ему восстановить реальную картину событий – все это порождено теми воспоминаниями и тревожными мыслями. И все это, откровенно говоря, довольно логично: нельзя сказать, что после вдумчивого просмотра картины у вас могут остаться какие-то неразрешенные вопросы касательно сюжета.

«В следующей жизни, когда мы станем кошками»

Неопределенность всегда запоминается глубже, многограннее и отчетливее, чем что-то завершенное и объясненное. Дэвид с Софией виделись всего пару раз. Между ними проскочила какая-то искра, но ни нам, ни им самим неизвестно, смогла бы ли эта искра разгореться во что-то большее. Кажется, они могли бы быть вечно счастливы вместе, но в действительности они не знали друг о друге практически ничего.

Возможно, из отношений Дэвида и Софии так и не получилось бы ничего путного

Возможно, именно поэтому история кажется настолько трогательной. Это своеобразная балансировка на грани: полунамеки, неясные знаки, теории и предположения. То притягательное облако не до конца осознанных чувств, из которых впоследствии может вырасти настоящее счастье. Бесконечный период слепой влюбленности, не сменяющийся следующими этапами развития любых человеческих отношений: как для персонажей, так и для зрителей. А какой была София на самом деле, и как могла бы выглядеть их любовь в реальном мире – нам не узнать вплоть до следующей жизни.

Страх высоты, который впоследствии обуславливает выбор «ритуала» для выхода из дремы – всего лишь формальность и красивая картинка на фоне живописных облаков. С таким же успехом это мог бы быть какой угодно другой страх. И маска, которую носит Дэвид, здесь тоже не слишком метафорична: в нее вкладывается не так уж много смысла за исключением реального прикрытия физических несовершенств. Эти стереотипные образы нужны здесь просто для проформы, основная история лежит за их пределами.

В последний раз увидев давно мертвую в реальной жизни Софию, Эймс решил вернуться в настоящий мир

«Ванильное небо» стоит посмотреть хотя бы для самообразования в кинематографическом плане, даже если вы не являетесь большим поклонником подобных фильмов. А если он вам понравился и «затянул» — то вам не помешает устроить просмотр картины «Открой глаза» испанского режиссера Алехандро Аменабара, ремейком которого и является «Ванильное небо». К слову, роль Софии и в оригинальном фильме, и в ремейке досталась Пенелопе Крус.