"Леон": сказка о любви без хеппи-энда

Этот фильм создан более двадцати лет тому назад, но ни один его кадр не устарел. Его главный герой — опытный и беспощадный киллер, но он вызывает не отвращение, а сочувствие. Практически все персонажи фильма погибают, однако это не боевик, а одна из самых трогательных любовных историй мирового кинематографа. Конечно же, речь идет о «Леоне» — легендарном шедевре Люка Бессона. И если «Никиту» того же режиссера поспешно растащили на римейки,  то все попытки снять продолжение  «Леона» проваливаются: магию этого фильма нельзя ни повторить, ни подделать. Попробуем разобраться, в чем она заключается.

Сказка о любви и смерти

Как было замечено уже первыми критиками фильма, по своей сути «Леон», сочетающий разные жанры от боевика до драмы,  очень близок к сказке, а его реализм можно по праву назвать магическим. Точнее, это своеобразная контаминация двух сказок: про Золушку и про Красавицу и Чудовище. В результате получилась история о том, как нью-йоркская Золушка, росшая с мачехой и нелюбимой сводной сестрой, терпевшая побои и считавшая себя мертвой, встретила бедное, одинокое Чудовище и расколдовала его. Чудовище полюбило, научилось радоваться жизни — и погибло, спасая Золушку.

Опираясь на сказочный фундамент, Бессон раскрывает тему любви как чувства, которое сильнее смерти, и которое, подобно духу, веет, где хочет. Надо отдать должное режиссеру: щекотливый сюжет о романе 12-летней девочки и сорокалетнего мужчины он показал без тени пошлости. Даже самый циничный зритель не сомневается: отношения между Матильдой и Леоном были сугубо платоническими. Любовь — это когда ты готов отдать жизнь за другого, и неважно, доводилось ли тебе целоваться с этим человеком, не говоря о большем. Часто ли встречается такое чувство? В сказках — да.

И в то же время эта сказка о любви и смерти — с ощутимым социальным подтекстом. В отличие от Золушки и Чудовища, Матильда и Леон живут в реальном мире, и мир этот весьма мрачен. В нем те, кто должен бороться с наркоторговлей, на самом деле ее «крышуют»; под вывесками безобидных забегаловок прячутся притоны мафии — если не итальянской, то китайской; жизнь человека ничего не стоит, а единственный, кому есть дело до ближнего своего — полуглухая любопытная старушка-соседка. И единственный хеппи-энд, который возможен в этом мире — это умереть, забрав с собой на тот свет главного врага.

Насколько достоверен Леон как киллер?

Зрители, плохо разбирающиеся в психологии, иногда называют Леона аутистом, но это неверно: у него нет никаких психических отклонений. И в то же время он сильно отличается от других людей: живет одинокой, уединенной жизнью, пьет лишь молоко, не умеет читать и писать, не тратит заработанное; его главное развлечение — дневные сеансы в кинотеатрах, показывающих старые фильмы. Может ли такой человек быть суперпрофессиональным киллером?

Ответ положительный. Такой киллер возможен, и не только в мире Бессона: примеров людей, являющихся ведущими специалистами в одной области и полными профанами в остальных, более чем достаточно. Вот если бы Леон не тренировался, не поддерживал себя в идеальной форме, а, скажем, непрерывно пил — вот тогда можно было бы говорить о житейской недостоверности.

Куда удивительнее то, что Леон сумел сохранить в себе человека. В чем-то он так и не повзрослел, оставшись ребенком. Его «детскость» подчеркивается не только пристрастием к молоку и неумением читать и писать, но и способностью  играть. Именно потому он так быстро находит общий язык с Матильдой.

Нью-йоркская Золушка

Если Леон — мальчик, который так и не повзрослел, то Матильда — девочка, которая повзрослела слишком рано. Чтобы понять ее образ, достаточно вспомнить: эту девочку никто никогда не любил (не считая маленького братика),  и на самом деле ей не хватает не острых ощущений, а нормальной человеческой жизни, где есть любовь и понимание. Матильда инстинктивно ощущает, что Леон  так же одинок, как и она, и тянется к нему, потому что ей больше не к кому тянуться. В то же время на Матильде не могла не сказаться среда, в которой она росла, и потому месть — это совершенно естественный для нее порыв.

Почему Леон сначала спас Матильду, а потом  хотел убить ее?

Даже хладнокровный киллер подвержен эмоциям: на миг Леону стало жаль девочку, обреченную на неминуемую гибель. Однако, как видно по его поведению, он вовсе не собирался брать на себя ответственность за ее жизнь в дальнейшем, рассчитывая, что Матильда уйдет. Когда же она не ушла, Леона охватило смятение.

Появление Матильды грозит разрушить тщательно выстроенный им порядок (так, кстати, и случилось). К тому же Леон однажды уже пострадал из-за женщины и не хочет больше впускать их в свою жизнь. Потому Матильда воспринимается им как препятствие, помеха, а помехи Леон привык устранять одним способом.

Можно сказать, что с наступлением сумерек в Леоне возобладала его темная сторона, что символически подчеркивается сменой белой футболки с длинными рукавами на черную. Он подходит к спящей девочке, он уже держит палец на спусковом крючке — однако не нажимает. Его останавливают человечность и верность принципу «Ни женщин, ни детей». С этого момента все события предрешены: киллер, пошедший на поводу у эмоций, обречен. Любовь делает Леона уязвимым, и потому его сначала ранят (хотя прежде он был, по словам Тони, «заколдован от пуль»), а потом он гибнет.

Стэн и его команда

Если Леон — киллер, сумевший сохранить в себе человека, то его антипод Норман Стэнсфилд («Стэн») — нелюдь.

Он настолько нелюдь, что его должностные преступления начинают казаться чем-то незначительным по сравнению с тем наслаждением, с которым он убивает людей. Если для Леона убийство — тяжелая работа, то для Стэна — это самое утонченное из развлечений. Видимо, убивая под звучащую в голове увертюру, он ощущает себя сверхчеловеком, вершителем судеб.

При этом его преступления нельзя объяснить аффектом или частичной невменяемостью: он настолько вменяем и умен, что пользуется безоговорочным уважением подчиненных и числится на хорошем счету у начальства. Последнее следует из того обстоятельства, что даже пять жертв, не стали основанием для временного отстранения Стэна от работы и проведения служебного расследования.

Один из придуманных Гэри Олдманом художественных приемов, позволяющих показать бесчеловечность Стэна — его привычка обнюхивать жертв, подобно зверю. Запах страха возбуждает его так же сильно, как наркотики или Бетховен.

Рождение трагедии из духа музыки

Название работы Ницще применительно к «Леону» более чем уместно, но речь идет не о прекрасном саундтреке, а об особых отношениях с музыкой, свойственных не только Стэну, но и Леону с Матильдой. Леон прячет в футляре от контрабаса снайперскую винтовку, из-за чего портье в отеле принимает его за музыканта, и любит старые музыкальные фильмы. Матильда в том же отеле уверяет портье, что на самом деле исполнительница — она, вдохновенно врет про конкурс и репетиции с тканью, подложенной под струны, и грустно замечает в итоге: «Никто не любит музыку». Можно вспомнить и пластинки в квартире отца Матильды, в которых рылся член группы Стэна — любитель рэгги.

Откуда взялась эта музыкальная тема и что она означает? Для героев фильма музыка — воплощение иррационального, дионисийского начала, подсознательных порывов. Она открывает доступ к самому заветному: у кого-то к любви (и не случайно Матильда сразу после разговора о музыке с портье делает абсурдное признание, что Леон — ее любовник), у кого-то — к убийству.

Гениальные детали

Перефразируя известную пословицу, можно сказать, что не только дьявол, но и гениальность режиссера прячется в деталях, и таких деталей в фильме предостаточно. Например, вещи на Матильде больше то на размер, как зеленая курточка, а то и на два — как серый верх от пижамы, в котором мы видим ее в начале фильма. Таким образом подчеркивается ее положение Золушки: она или донашивает за кем-то одежду (скорее всего, за старшей сестрой), или ее покупают «навырост» раз в несколько лет.

А бархатная обивка коробочки, в которой Стэн держит свои наркотики, изрядно потерта: режиссер дает понять зрителю, что глава следственной группы из Управления по борьбе с наркотиками употребляет их не первый год. Однако самая известная и не требующая расшифровки деталь — это знаменитый цветок Леона. Поклонники фильма даже выяснили, что это за растение: «друг» Леона — аглаонема из семейства Ароидные.

Что не вошло в окончательную версию фильма?

Когда вышли диски с расширенной версией фильма, поклонники Бессона бросились их покупать — и испытали легкое разочарование. В 25 минутах, не вошедших в классическую версию фильма, нет ничего принципиально меняющего наше представление о героях. Матильда помогает Леону в «работе» и пытается безуспешно его соблазнить. Что с этими сценами, что без них «Леон» остается лучшим фильмом Бессона, заслуживающим, по мнению его поклонников, не 27-го, а первого места в списке лучших 250 фильмов IMDb.